Форма входа
Читем онлайн Опыты психоанализа Клио - В. Болоцких
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
И так во всём, полагал Бердяев, можно установить бесчисленное множество тезисов и антитезисов, вскрыть много противоречий. Россия страна безграничной свободы духа, странничества и исканий Божьей правды, самая не буржуазная страна, в ней нет мещанства, которое отталкивает и отвращает русских от Запада. И соответственно – наоборот.26
Идея противоречивости, антиномичности России прослеживаются и в других работах Бердяева, более поздних, например, «Истоки и смысл русского коммунизма», «Русская идея».
Причину этой особенности России, «корень этих глубоких противоречий» Бердяев усматривал «в несоединённости мужественного и женственного в русском духе и русском характере. Безграничная свобода оборачивается безграничным рабством, вечное странничество – вечным застоем, потому что мужественная свобода не овладевает женственной национальной стихией в России изнутри, из глубины. Мужественное начало всегда ожидается извне, личное начало не раскрывается в самом русском народе. Отсюда вечная зависимость от инородного». Поэтому всё «мужественное, освобождающее и оформляющее было в России всегда как бы не русским, заграничным, западноевропейским, французским или немецким или греческим в старину. Россия как бы бессильна сама себя оформить в бытие свободное, бессильна образовать из себя личность. Возвращение к собственной почве, к своей национальной стихии так легко принимает в России характер порабощённости, приводит к бездвижности, обращается в реакцию». Проблема в том, что «Россия невестится, ждёт жениха, который должен прийти из какой-то выси, но приходит не суженый, а немец-чиновник и владеет ею».27
Но не всё ещё кончено для России и русского народа. В русском национальном самосознании есть глубокое чувство, что Россия стоит перед великими мировыми задачами, «с давних времён было предчувствие, что Россия предназначена к чему-то великому, что Россия – особенная страна, не похожая ни на какую страну мира». Русская национальная мысль питалась чувством богоизбранности и богоносности. Эти идеи идут от идеи Москвы как третьего Рима через славянофилов к Достоевскому, Вл. Соловьёву, неославянофилам, полагал Бердяев. И он выводил: «К идеям этого порядка прилипло много фальши и лжи, но отразилось в них и что-то подлинно народное, подлинно русское. Не может человек всю жизнь чувствовать какое-то особенное и великое призвание и остро сознавать его в периоды наибольшего духовного подъёма, если человек этот ни к чему значительному не призван и не предназначен. Это биологически невозможно. Невозможно и в жизни целого народа».28
Заявление о «биологической невозможности» чувствовать в себе великое призвание без всяких к тому предпосылок чересчур смело и безосновательно. Не только пациенты психиатрических лечебниц, но и многие политики, деятели культуры заявление это частенько опровергают. Как и народы – немцы при Гитлере, русский народ (вместе с другими) – при большевиках.
Бердяев исходил из представлений о существовании многих мессианских народов, мессианское сознание, по его мнению, как бы переходит от одного народа к другому как по эстафете. Мессианское сознание было в Германии в начале XIX в., но теперь германский мессианизм почти исчерпал себя и роль мессианского народа переходит к русскому народу. Логика рассуждений Бердяева такова. Он исходит из того, что «мировая война, в кровавый круговорот которой вовлечены уже все части света и все расы, должна в кровавых муках родить твёрдое сознание всечеловеческого единства. Культура перестанет быть столь исключительно европейской и станет мировой, универсальной. И Россия, занимающая место посредника между Востоком и Западом, являющаяся Востоко-Западом, призвана сыграть великую роль в приведении человечества к единству».
А так как всё своеобразие славянской и русской мистики – «в искании града Божьего, града грядущего, в ожидании сошествия на землю Небесного Иерусалима, в жажде всеобщего спасения и всеобщего блага, в апокалиптической настроенности», то и к единству мир Россия приведёт религиозным путём. Особенности русской веры, русской мистики – душевность, любовь, жажда абсолютного этому будут способствовать, надо только пробудить мужественное начало в глубине самой русской души. Мировая война (первая) этому поможет.29
Национальную идею как идею всемирную определял и Вяч. Иванов: «Всякий раз, когда национальная идея вполне определялась, она определялась в связи общего, всемирного дела и звала нацию на служение вселенское, она по существу со времён Рима несовместима с политическими притязаниями национального своекорыстия; она уже религиозна по существу. Оттого-то и нас так отвращает эгоистическое утверждение нашей государственности у эпигонов славянофильства, что не в государственности мы осознаём назначение наше и что даже если некая правда была в имени „третьего Рима“, то уже само наречение нашей вселенской идеи (ибо „Рим“ всегда „вселенная“) именем „Рима третьего“, т. е. Римом Духа, говорит нам: „Ты, русский, одно памятуй: вселенская правда – твоя правда; и если ты хочешь сохранить свою душу, не бойся её потерять“».30
Понимание русской идеи в том, что русский народ является носителем истинного православного христианства, что именно он способен больше всех народов к общепримирению, к всеединству, к распространению всеобщего братства и всеобщей любви во Христе, к соединению всего человечества в богочеловечестве характерны также для Л. П. Карсавина, С. Л. Франка, Г. П. Федотова, И. А. Ильина и многих других мыслителей до 1917 г. и последующей эмиграции.31
Вроде бы другой вариант развития России видели российские либералы. Но и либерализм наш – специфический. В Европе либерализм как мировоззренческая система возник в период борьбы растущей буржуазии против феодальных порядков, в период усиления общественного разделения труда и обмена, развития частной собственности капиталистического типа, предпринимательской деятельности наиболее активной части общества.
Одной из существеннейших черт феодального общества является его сословной характер с жёстким закреплением за каждым сословием определённого рода занятий, привилегий и обязанностей, а сословный статус человека жёстко определялся рождением и смена сословной принадлежности была редким исключением. Сословные ограничения сдерживали частнопредпринимательскую активность, новые формы общественного разделения труда создавали потребность в новой структуре общества, основанной на владении средствами производства, в число которых входили и рабочие руки. Отсюда проистекает идеология свободы индивидуальной личности. Эта личность не обязательно должна была быть высокообразованной, интеллектуальной, иметь чувство собственного достоинства, радеть об общественной благе и т. п. Эта личность, прежде всего, хотела иметь право заниматься тем, что ей выгодно, заниматься предпринимательством в любой сфере, в которой она видела себе выгоду.
И постепенно вырабатывается либеральная идеология свободы индивида и прав человека на основе неприкосновенности частной собственности, законодательной защиты прав человека вне зависимости от его сословного статуса. При этом допускалось законодательное регулирование экономической деятельности, а права человека гарантировались и защищались государством, но государством уже новым, буржуазным. При этом буржуазным государством не только и не столько потому, что в нём властвует буржуазия, сколько по своей идеологии, по своему организационному строению на принципах политических свобод и обязанностей, разделения властей, предоставления всё большему числу граждан права участия в выборах и в политической жизни вообще сверху донизу и снизу доверху. Это расширяло возможности саморегулирования общества, даже помимо воли и сознания людей и расширяло возможности более динамичного экономического, политического и культурного развития общества с использования талантов и возможностей всё большего круга людей, несвязанных теперь сословными ограничениями. Конечно, выработка либеральной идеологии и её распространение в общественном сознании сопровождались и элементами реализма, и элементами утопии, и преувеличениями о возможностях каждого человека, и приукрашиванием капиталистической действительности. Так в знаменитом лозунге французской революции «свобода, равенство и братство» под свободой вполне может пониматься свобода экономической, предпринимательской деятельности, но это не означает, что каждый человек может и должен этим заниматься. В «равенство» вполне могло, явно или неявно, вкладываться представление о равенстве возможностей, равенстве шансов, а не равенство в материальном обеспечении. А лозунг «братства» мог быть (и был, скорее всего) всего лишь прикрытием вполне корыстных интересов буржуазии, яркой обёрткой для привлечения на свою сторону широких трудовых масс.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Опыты психоанализа Клио - В. Болоцких бесплатно.
Похожие на Опыты психоанализа Клио - В. Болоцких книги
- Искусство памяти - Френсис Йейтс - История
- Что такое археология - Алексей Сергеевич Амальрик - Детская образовательная литература / История
- Карл Великий: реалии и мифы - Олег Валентинович Ауров - История
- Вопросы борьбы в русской истории. Логика намерений и логика обстоятельств - Андрей Фурсов - История
- Реконструкция Куликовской битвы. Параллели китайской и европейской истории - Анатолий Фоменко - История
- Нидерланды. Каприз истории - Геерт Мак - История
- Авторы жизнеописаний Августов - Элий Спартиан - История
- Против зерна: глубинная история древнейших государств - Джеймс С. Скотт - Прочая научная литература / История
- Великое переселение народов - Вера Буданова - История
- Летописи еврейского народа - Рэймонд Шейндлин - История
